страны социализма

страны социализма — социализм илләре

научный социализм — фәнни социализм

закон убывающей предельной полезности
Утверждает, что при потреблении блага общая полезность увеличивается, а предельная полезность по мере удовлетворения потребителя (насыщения потребности) сокращается с каждой дополнительной единицей блага. Закономерности перехода от социализма к капитализму, от плана к рынку (laws of transition from plan to market economy) - выявленный историческим опытом факт: во всех без исключения странах бывшего СССР и Восточной Европы, совершивщих в конце ХХ – начале ХХI века переход от социализма к капитализму, от централизованной системы планирования и управления экономикой к рыночной системе, или – кратко – от плана к рынку, наблюдалась сходная траектория развития.[1] Спад, стабилизация, подъем – вот то, что можно математически описать U–образной кривой и назвать универсальной логикой реформ [2]. В России до сих пор остается актуальной полемика о том, что произошло в «лихие девяностые» — по выражению одних, и «время надежд» — по мнению других. Первые говорят о тяжелейшем экономическом спаде 1990-х, когда все действительно катилось под гору: объемы производства сокращались, инфляция чудом остановилась на пороге разрушительной гиперинфляции, у всех на памяти финансовые пирамиды, разгул преступности, «назначение» близких к власти людей миллионерами, задержки с выдачей заработной платы и пенсий, кричащая бедность оставшихся без работы… Все это было. Но все это было и в остальных, без малого тридцати постсоциалистических странах! Вот в чем корень вопроса. Что же: везде к власти пришли бездарные руководители, да еще враги собственных народов? Но так, наверное, не бывает … Вторые сосредоточивают внимание на тех качественных переменах, которые происходили в России в 90-е годы. Они говорят о принятии судьбоносных решений, преобразивших страну, о накоплении элементов рыночной экономики, создании нового законодательства, новых организационных структур, о накоплении опыта предпринимательства, самостоятельности в действиях людей, о зачатках самоуправления. Не сразу (сказывается известное свойство инерционности экономических систем), но все же новые рыночные механизмы начинали действовать… Когда же, в начале 1999 года после известного кризиса, начался быстрый подъем экономики, и в конце этого же года пришел к власти В.В.Путин, ситуация изменилась. Подъем продолжался почти десять лет, и первое десятилетие ХХ1 века стали называть Путинским десятилетием. Таких темпов роста экономики и повышения жизненного уровня населения, по-видимому, не знала история России. (Заметим, правда, что в некоторых странах послекризисный подъем оказался даже еще круче – до 9-10% в год, а, например, Казахстан выполнил задачу удвоения ВВП за 10 лет, которую не удалось решить России, при всех ее успехах, хотя президентом такая задача была поставлена.). Для многих вывод из всего сказанного напрашивался простой: прежний, ельцинский, режим был плох, а путинский – хорош, успешен. Или еще проще и определеннее: президент Ельцин губил Россию, а президент Путин ее спас. Казалось бы, было найдено вполне убедительное объяснение того, что произошло со страной за последние два десятилетия. Все определяется личностью руководителя страны, его достоинствами и недостатками. Был плохой руководитель – в стране был спад; с хорошим руководителем начался подъем. Но, оказывается, не все так просто. Повторим. В 1990-е гг. почти три десятка стран отбросили оковы социализма и начали переход к рыночной экономической системе. Эти страны очень разные: по своей величине – от России до Эстонии; по уровню экономического развития – от ГДР до Монголии; по продолжительности существования в них социалистического строя, по степени былого подчинения Советской империи – от стран Балтии, сключенных в СССР до Албании, противника СССР; по жесткости внутренних режимов – от диктатуры в Туркмении до демократии в Чехии. Наконец, сам переход в разных странах осуществлялся по-разному: в одних – методом «шоковой терапии»; в других – постепенным, эволюционным путем; где-то он был сопряжен с кровавым переворотом (Румыния) или даже с войнами (Югославия, Закавказье), а где-то – с бархатной революцией. По-разному осуществлялся и важнейший процесс перехода к капитализму – приватизация государственной собственности. Применялся по меньшей мере десяток базовых моделей приватизации – ваучерной, денежной, массовой, аукционной, инсайдерской и так далее. Наконец, эти ранее социалистически ориентированные страны населяют народы, чрезвычайно непохожие друг на друга по историческому прошлому, традициям, культуре, национальному характеру, а также, как сказал бы Лев Гумилев, по пассионарности. К тому же нельзя не отметить разнообразие биографий, характеров и политических убеждений лидеров, возглавлявших эти государства на тех или иных этапах постсоциалистического перехода. Среди них оказались и бывшие партийные вожди (их большинство), и руководитель оборонного предприятия, и академический ученый, и даже писатель. И при таком разнообразии условий и обстоятельств, во всех без исключения государствах, о которых идет речь, траектория постсоциалистического перехода оказалась сходной! Различия – в глубине и продолжительности спада, в крутизне начавшегося подъема, сроках восстановления предреформенного уровня общественного производства. Тут, конечно, сказывались и объективные условия, и человеческий фактор. Можно по-разному анализировать эти различия. Есть экономисты, которые пытались противопоставить бывшие республики СССР и страны ЦВЕ – Центральной и Восточной Европы. В первых реформы в целом явно отставали от хода реформ во вторых. Значит, говорили эти экономисты, дело в зрелости социализма, в разной степени его «укорененности» в обществе. Но среди бывших советских республик – Эстония, где реформы прошли исключительно быстро и успешно, а среди стран ЦВЕ, например, Румыния, отстававшая в темпах преобразований даже от Украины, не говоря уже о России. Другие аналитики, обратив внимание на то, что путинское десятилетие совпало с крутым повышением мировых цен на нефть и газ, объясняли экономический рост России именно этим благоприятным обстоятельством. Но, оказывается, не меньшим экономическим ростом в эти годы отличился и ряд стран-импортеров нефти как в ЦВЕ, так и на постсоветском пространстве. Продолжительность спада производства и периода высокой инфляции – самая важная характеристика тех трудностей, которые испытывались населением постсоциалистических стран в процессе перехода к рынку и успешности этого перехода. Она оказалась очень разной. Наименьшая – в тех странах, которые провели «шоковую терапию», то есть либерализовали цены и ужесточили бюджетную политику, в ряде случаев решительно ввели новую национальную валюту, новые нормы валютного обмена. Такими были первопроходец «шоковой терапии» Польша, а также Эстония, Литва, Латвия, Словакия, Словения, Хорватия. Все они после спада начали подъем экономики уже в 1995-96 годах и восстановили дореформенный уровень ВВП уже к началу века. Напротив, наибольшие трудности испытали народы тех стран, власти которых предпочли постепенные, «щадящие» реформы, откладывали начало реформ (Украина, Румыния, Болгария и др.). Что касается России, то она вначале (при правительстве Ельцина-Гайдара) попыталась осуществить «шоковую терапию», но очень скоро отказалась от этого. Если быть точным, то «отменил» шоковую терапию VI Съезд народных депутатов, состоявшийся в первых числах апреля 1992 г., то есть через три месяца после начала реформ. Может быть, по этой причине России, например, до сих пор не удалось выйти из периода высокой инфляции, снизить ее до приемлемого уровня в 2–3% в год. (Частный пример: это обстоятельство ощущает на себе каждый, кто хотел бы воспользоваться ипотекой для покупки квартиры: проценты запретительно высоки.). Дореформенный уровень ВВП Россия восстановила лишь в 2006 – 2007 году. (К началу мирового кризиса, который вновь отбросил ее экономику вспять). Из этих сопоставлений можно сделать вывод, прямо противоположный приведенному выше: главное в таких исторических процессах – не выбор или смена действующих лиц. Их таланты, волевые качества, заслуги имеют значение, но дополнительное. Развитие экономики страны определяется экономическими законами, которые столь же не подвластны людям, как законы природы. В данном случае речь идет о законах экономики переходного периода. Разумеется, надо учесть, что описанная в этой статье закономерность (как и вообще любая реальная закономерность) прокладывает себе дорогу через колебания, отклонения, откаты назад и рывки вперед, проявляя себя, в целом, лишь как тенденция. Но она – очевидна. См.также: Градуализм, Транзитология, Трансформационная инфляция, Трансформационные структурные сдвиги, Трансформационные ценовые сдвиги в экономике, Трансформационные эффект., Финансовая стабилизация, «Шоковая терапия» [1] Китай и Въетнам не в счет: они начинали постсоциалистический переход в принципиально иных условиях: эти страны в то время еще не прошли этап индустриализации и располагали колоссальным резервуаром рабочей силы, позволявшим строить новую для них, капи талистическую экономику не вместо социалистической, а рядом с ней. [2] См. Лопатников Л.И. Универсальная логика реформ. «Известия» от 10 января 2006 г.
[ http://slovar-lopatnikov.ru/]

Тематики

• экономика

EN

• law of diminishing marginal utility

либерализация цен
Полное или частичное освобождение централизованно планируемых (регулируемых) цен и переход к рыночному ценообразованию на основе спроса и предложения. Либерализация цен, проведенная 2 января 1992 года правительством Ельцина-Гайдара, явилась важным, хотя и далеко не единственным элементом комплекса мер по переводу централизованно планируемой экономики на рыночные рельсы (получившего в народе название «гайдаровские реформы»). Указом Президента Ельцина от 3 декабря 1991 года «О мерах по либерализации цен» и постановлением Правительства от 19 декабря «О мерах по либерализации цен» была освобождена основная масса оптовых и розничных цен на товары и услуги, обращавшиеся в народном хозяйстве. Исключение составили, во-первых, нефть, газ и железнодорожные перевозки, а во-вторых, розничные цены на некоторые продовольственные продукты ( включая молочные, а также хлеб, соль, сахар и др.). Относительно последних был принят компромисс: право решать, какие из них оставить регулируемыми, а какие освободить, предоставлялось властям регионов. Лишь постепенно, с существенными различиями в темпах, разные регионы решили задачу либерализации продуктовых цен. Во многом этот процесс зависел от темпов приватизации предприятий розничной и оптовой торговли, но еще больше — от политических позиций администраций регионов. Там, где в администрации доминировали коммунисты, либерализация цен затянулась, товары продавались по карточкам, магазины были полупусты, предприятия облагались налогами для покрытия дотаций к ценам, границы с другими регионами перекрывались, и это разрушало единое экономическое пространство страны. В большинстве же регионов уже в 1992 г. жизнь нормализовалась, основные товары можно было купить свободно. Именно с либерализации цен началось современное изобилие товаров, появились все те супермаркеты и гипермаркеты, которые уже никого не удивляют и воспринимаются как должное. Либерализацию цен провели в процессе перехода от плана к рынку все постсоциалистические страны – тут Россия не исключение. (См. Закономерности перехода от социализма к капитализму, от плана к рынку) После краха гитлеровской Германии профессор Л.Эрхард, которого весь мир признает «автором Германского экономического чуда», тоже начал свои реформы с либерализации цен. Вопрос лишь в том, как та или иная страна использует открывающиеся в результате этой меры возможности. См. также Либерализация экономики.
[ http://slovar-lopatnikov.ru/]

Тематики

• экономика

EN

• price liberalization

уровень бедности
Доля населения, относящегося к домохозяйствам с доходами ниже прожиточного минимума. (См. Бедность) Для России вопрос об уровне бедности особенно обострился с началом рыночных реформ и закономерно (см. Закономерности перехода от социализма к капитализму) последовавшего за ними спада общественного производства. В середине 1990-х гг. спад производства действительно привел к катастрофическому снижению уровня жизни значительной части населения страны. Количество людей, имеющих доход ниже прожиточного минимума, резко увеличилось. Причем среди них – что особенно важно – оказалось много работающих людей. В числе бедных фигурировали профессионалы – учителя, врачи и даже профессора. Образовались целые районы и города, где такие группы составляли преобладающую долю населения. На низшей точке спада (начало 1999 г.) доходы ниже прожиточного минимума имела почти половина населения. Правда, потом эта доля постепенно стала уменьшаться, достигнув в 2005 г. 17,7%, а в 2012 г. – около13%. Это тоже еще очень много. Проблема борьбы с бедностью стала одной из основных экономических и социальных проблем страны.
[ http://slovar-lopatnikov.ru/]

Тематики

• экономика

EN

• degree of poverty

Калык демократиян эл-влакат социализмым ыштымаште кугу сеҥымашке шуыныт. «Мар. ком.» И страны народной демократии достигли больших успехов в строительстве социализма.

градуализм
Одна из концепций эволюции, в соответствии с ней особи, обладающие адаптивными преимуществами перед др. особями популяции, будут выживать с большей вероятностью и передавать адаптивные гены потомству; постепенное и непрерывное накопление таких генов в популяции в конце концов приведет к образованию нового вида.
[Арефьев В.А., Лисовенко Л.А. Англо-русский толковый словарь генетических терминов 1995 407с.]

градуализм
Научное течение (проявление эволюционного подхода к изучению экономики), сторонники которого изучают пути и закономерности постепенного перехода экономической системы из одного состояния в другое — без катаклизмов, происходящих, например, в результате применения так называемых методов шоковой терапии (см. «Шоковая терапия») для стабилизации экономики стран, попавших в ситуацию финансово-экономического кризиса, опасных темпов инфляции. Особую остроту полемика между градуалистами и сторонниками шоковой терапии приобрела в начале развала социалистической системы в бывшем СССР и странах Восточной Европы. В частности, в России в 1992 году правительством Ельцина-Гайдара была (вслед за Польшей) предпринята попытка шоковой либерализации экономики. Однако уже на первом этапе она была сорвана силами тогдашней политической оппозиции реформам, обладавшей реальной властью в стране, где сложилась ситуация классического двоевластия [1]. Поэтому Россия перешла в разряд стран, проводящих реформы градуалистскими методами (вместе с Украиной, Белоруссией и большинством других республик бывшего СССР, кроме Эстонии). Исторический спор между сторонниками двух направлений был решен практикой: страны, пошедшие по градуалистскому пути, включая Россию, надолго задержались в состоянии глубокого экономического кризиса, а их антиподы — Польша, Эстония, Словения и другие — достигли впечатляющих успехов: через два-три года после «шока» преодолели кризис и возобновили устойчивый экономический рост. Однако полемика между экономистами, придерживающимися противоположных взглядов, продолжается – сторонники градуализма полагают, что теоретические выкладки убедительнее, чем практические результаты. (См., например, Жерар Ролан, Экономика переходного периода. Политика, рынки, фирмы. Второе издание. М.: Издательский дом Высшей школы экономики 2012 г.) См. также: Закономерности перехода от социализма к капитализму, Вашингтонский консенсус. [1] Подробнее см.: Лопатников Л.И. От плана к рынку. Очерки новейшей экономической истории России. Спб. «Норма», 2010 г.
[ http://slovar-lopatnikov.ru/]

Тематики

• генетика
• экономика

EN

• gradualism

теория оптимального функционирования социалистической экономики
Теоретическое обоснование системы оптимального функционирования экономики (СОФЭ), которая на протяжении ряда лет разрабатывалась советскими экономистами-математиками в качестве возможного варианта будущего социально-экономического механизма страны. Оценивая ее, следует учитывать, что работы в этом направлении велись в условиях, когда в экономической науке господствовали догматические представления, сформированные под влиянием культа личности Сталина и поддерживавшие сталинистскую модель социализма, сложившуюся в стране. Неудивительно, что идеи СОФЭ подвергались жестокой критике со стороны ряда центральных изданий, партийных и хозяйственных руководителей. Сторонников СОФЭ обвиняли в «антимарксизме» за творческий подход к марксовой теории трудовой стоимости, которая догматиками была низведена до обоснования полностью опорочившей себя концепции планового затратного ценообразования, за стремление к учету ограниченности ресурсов при принятии экономических решений (что было давно уже азбучной истиной на Западе), за требование стоимостной оценки считавшихся «бесплатными» природных ресурсов и развития «горизонтальных» товарно-денежных (т.е.фактически рыночных) взаимоотношений между предприятиями и т.д. Между тем, в течение 70-х - 80-х гг. экономико-математические исследования в стране велись под влиянием концепции СОФЭ, которая сыграла выдающуюся роль в их развитии. Как видно из названия теории, особое значение в ее разработке придавалось принципу оптимальности. Он требует последовательно учитывать объективные цели общества и реальные средства их достижения всегда, когда приходится принимать любое экономическое решение, на любом уровне управления народным хозяйством. Поэтому режим оптимального функционирования народного хозяйства рассматривался представителями этого направления как такой, при котором достигается наилучшее (оптимальное) использование всех ресурсов общества (природных, трудовых, производственных и т.д.) для достижения объективных целей этого общества. Многие основные положения теории СОФЭ, которые с порога подвергались критике, постепенно принимались и становились общепринятыми. Это способствовало очень быстрому — по историческим меркам — восприятию и распространению идей современной экономической мысли в России после начала кардинальных рыночных реформ. Анализ социально-экономических аспектов СОФЭ показал неправомерность прямого отождествления оптимизационных категорий с, казалось бы, соответствующими им явлениями экономической действительности (оптимальных оценок продукции — с ценами, действующими в хозяйственной практике, оценок трудовых ресурсов — со ставками заработной платы, оценок воспроизводимых капитальных ресурсов — с платой за фонды, оценок природных ресурсов — с рентными платежами). Дело в том, что подобные хозяйственные категории по необходимости выполняют не только функции соизмерения затрат и результатов, но и несут социальные нагрузки, а также, что важнее, являются исторически преходящими, т.е. могут появляться, исчезать или изменять свою роль в процессе развития производственных отношений. В рамках теории СОФЭ сложилась концепция программно-целевого планирования и управления. Особое внимание уделялось (и, по-видимому, эта тенденция вообще будет усиливаться в экономических исследованиях) статистическому (или вероятностному) подходу к изучению экономических явлений. В известном смысле итоги многолетних исследований в этой области подвело получившее широкий общественный резонанс десятитомное издание — серия коллективных монографий «Вопросы оптимального планирования и управления экономикой», выпущенная ЦЭМИ и издательством «Наука» в 1983-1986 гг. В ней были сформулированы и направления дальнейших исследований, нерешенные задачи. В разработку теории СОФЭ внесли большой вклад советские экономисты и математики — лауреаты Ленинской премии академики Л.В.Канторович и В.С.Немчинов и профессор В.В.Новожилов, а также академики А.Г.Аганбегян, А.Г.Гранберг, Н.Я.Петраков, Н.П.Федоренко, С.С.Шаталин, доктора наук В.А.Волконский, В.Ф.Пугачев, Ю.В.Сухотин и многие другие. К сказанному надо добавить, что Л.В.Канторович — пока единственный из отечественных экономистов — был удостоен Нобелевской премии по экономике.Нельзя не признать, впрочем, что переход к рыночной экономике, подтвердив практическую значимость одних положений теории СОФЭ, отрицает другие, имевшие целью усовершенствование отжившей системы централизованного планирования. Тем не менее, она занимает достойное место в истории отечественной экономической мысли.
[ http://slovar-lopatnikov.ru/]

Тематики

• экономика

EN

• optimal functioning theory for a socialist economy

трансформационная инфляция
Один из закономерных трансформационных эффектов. В процессе перехода от плана к рынку все страны (их было почти 30) испытали рост инфляции. В одних он был терпимым, в других очень высоким, вплоть до срыва в гиперинфляцию. Например, в 90-е годы инфляция достигала (максимальный показатель в худший по этому критерию год): в Польше около 600%, в Литве – более 1000%, в Молдове – 1320%, в Хорватии – 1500%, в Македонии 2000%, в Грузии 8400%, наконец, в России – около 2500%. См. также: Законоиерности перехода от социализма к капитализму, от плана к рынку;Универсальная логика реформ.
[ http://slovar-lopatnikov.ru/]

Тематики

• экономика

EN

• transformation inflation

трансформационный спад
Резкое, иногда катастрофическое падение объемов производства, закономерно происходящее в периоды смены социально-экономических систем, самих принципов функционирования экономической системы, когда прежний экономический механизм развалился и уже не действует, а новый еще не действует, потому что только создается. Например, в переходный период от капитализма к социализму в России с 1917 по 1920 годы валовое промышленное производство в стране сократилось в 6 раз. Серьезный трансформационный спад испытали все до единой страны постсоветского пространства и Европы, которые на рубеже 20-21 столетий совершили исторический переход от социалистической системы централизованного планирования и управления экономикой к капиталистической рыночной системе. Например, в худший по этому показателю год, в сравнении с дореформенным периодом, спад производства составил в Азербайджане около 70%, в Албании около 40, в Грузии почти 80%, в Латвии 30%, в Литве почти 50%, в Молдове около 50%, в Польше 25%, в Румынии 32%, и так далее. В России - по данным статистики - с высшей точки 1988 года до низшей в 1996 году ВВП сократился наполовину. Критики гайдаровских реформ называли этот спад «беспрецедентным». Но как показывают приведенные факты, это не так. В дополнение следует напомнить об одном существенном обстоятельстве. На глубину спада в странах, вышедших из Советского Союза и Югославии, в отличие от остальных, повлияли не только те факторы смены хозяйственных механизмов, о которых говорилось выше, но и такой важный фактор, как распад сложившихся за многие десятилетия хозяйственных связей. В экономическом отношении, все, что происходило в России и в других постсоциалистических странах, – это цикл, который начинается трансформационным спадом или трансформационной рецессией (так ее назвал Янош Корнаи) и затем продолжается восстановительным ростом, который переходит в инвестиционный рост. Рост начинается повсеместно. И он является результатом именно тех преобразований, которые были проведены в начале 90-х годов. Подробнее см.Закономерности перехода от социализма к капитализму, от плана к рынку.
[ http://slovar-lopatnikov.ru/]

Тематики

• экономика

EN

• transformation recession